Очень интересное и в чем-то неоднозначное интервью Киёхару о Хайде.


И: Когда вы познакомились с Хайдом?
Киёхару: Это было очень давно, так что я уже не помню подробностей. В индисовские времена мы часто выступали на одной сцене, L'Arc~en~Ciel из Осаки и Куроюмэ из Нагои.

И: Да, в 90-годы L'Arc~en~Ciel и Куроюмэ действительно выделялись из всех на индисовской сцене. Каким было ваше первое впечатление?
К: Если говорить в цветах, то это «белый». Особенно когда они начали готовиться к дебюту. Когда я его встретил впервые, он пел прекрасно, очаровательно, гораздо красивее, чем кто-либо из других групп. Хрупкий, словно эльф. И напротив, Куроюмэ был «черным». В то время мне хотелось писать не что-то цепляющее, а наоборот, трудное для понимания. Ларуку были красивыми, словно бархат, а а мы были колючими, как подушечка для иголок.

И: А почему вы часто выступали вместе?
К: В то время мы с ним вдвоем вели в журнале серию бесед и там и развилась эта тема. В то время не было мобильников, так что мы с ним разговаривали по домашнему телефону (смех).
читать дальше
И: Забавно! И о чем вы говорили тогда по телефону?
К: Говорили о любимых артистах, о том, что хотелось бы сделать на сцене, у кого какое видение. Обсуждали сольный альбом Морри-сана, который очень нравился нам обоим.

И: В музыкальном плане у вас было противоположное направление,но ведь вы нашли что-то общее?
К: Я очень любил его, и поскольку мы оба стремились к успеху, то двигались вперед. Наше последнее совместное выступление на индисовской сцене состоялось в клубе «Шибуя Ла Мама», после чего они заключили контракт с лейблом. Мы выбрали разные пути. Я пошел своей дорогой, создав собственный лейбл. Мы дебютировали немного раньше. Если задуматься, то пожалуй, в то время наше общее окружение несколько сковывало друг друга. Потом группа Куроюмэ была распущена, а Ларуку продолжали выступать, увеличивая масштабы. Мы оба были очень заняты и постепенно отдалились. А следующая встреча состоялась намного позднее.

И: И когда вы встретились снова?
К: Точно не помню, но у меня уже был сольный проект. Кажется, это была запись передачи Поп-Джем? Я знал, что там будет Хайд и решил подойти. Через некоторое время он позвал меня на Хэллоуин пати, и после долгого перерыва мы снова стояли на одной сцене.

И: И как вы встретились после такого долгого перерыва?
К: За то время, пока мы не виделись, Ларуку стали группой национального масштаба. И то, что у нас стали разные формы деятельности, позволило каждому подтвердить свой собственный путь. Но я был очень рад возможности вместе петь на сцене через столько лет. И вообще, замечательно, что мы столько лет, сохраняя здоровье и силы, продолжаем заниматься музыкой. В последнее время и я его приглашаю, и он меня зовет, например, в феврале этого года мы вместе выступили в Будокане. Так что теперь это наверное, оптимальное расстояние между нами.

И: Интересные отношения. Образ жизни у вас разный, вместе выпить не ходите. Практически и связи особой нет, но нравитесь друг другу.
К: Может, это покажется странным, но если посмотреть на наше поколение, на нашу сцену, то кроме него нет никого, кто бы притягивал взгляд. Морри -сан, которым я восхищаюсь, все же принадлежит к более старшему поколению, так что это отдельный разговор. Хайд для меня единственный и неповторимый человек, который заставляет чувствовать опасность. Так было и раньше, так это и сейчас. И я позволяю себе думать, что и сейчас у нас есть нечто общее, несмотря на разные пути.

И: Когда вы вместе выступали на сцене, Хайд назвал Вас своим боевым товарищем. А кем для вас является Хайд?
К: В молодости мы были рядом, поэтому я полностью понимал и пение, и форму вообще. И я естественным образом понимаю все нюансы того рока, к которому он стремился, начиная с Вампс.

И: Но обычно вы об этом не говорите друг с другом?
К: когда мы вместе выступаем, то иногда разговариваем на послеконцертных пати, но там в основном бывают дурацкие разговоры (смех).

И: Хотя сейчас между вами сейчас существует дистанция, но чувства все равно близки?
К: Да. Хотя он и назвал меня боевым товарищем, но мы оба застенчивы и при встречах не говорим таких слов. Однако с давних пор мы действительно немало боролись вместе... Действительно, боевые товарищи (смех). Думаю, что с течением времени пение не ухудшается, и мы оба справляемся хорошо. Когда мы начинаем что-то новое, то можно говорить разное. Но я думаю, что чтобы он не делал, он всегда будет сиять в своей области. И какие бы не появлялись возражения, для меня сразу понятно, что он и сейчас прикладывает усилия и бросает новый вызов. Такие вещи понимаешь без слов. Понимаешь, что он хочет двинуться вперед. И думаю, что это понимание у нас взаимно. Например, мы оба понимаем то чувство некоторой неловкости, когда перепеваешь сейчас песню, которая когда стала хитом (смех).

И: Вы когда-нибудь ссорились?
К: Нет, мы не встречались настолько, чтобы это стало возможным (смех).

И: Какая песня Хайда вам нравится больше всего?
К: Из последних - Devil Side, из ларковских... я не знаю их все так хорошо (смех). Конечно, хиты все знаю! Наверное, HONEY. Когда она возобновили свою активность, то на меня сильное впечатление произвела Niji. В индисовские времена в турах во время переездов на машине я постоянно слушал подаренный им альбом DUNE.

И: Вы начали из одной точки и поднялись до положения звезд. И что вы теперь чувствуете?
К: Хайд действительно классный и крутой. Говоря без всякой лести, он создал свой брэнд. Он не стал обычным музыкантом, артистом. Собственно, я тоже обычно делаю то, что мне нравится в немного странной атмосфере (смех). Но вообще сейчас в Японии осталось не более десятка музыкантов, которые долго продолжают заниматься музыкой, не отбросив эстетику. Среди тех, кто появляется на время есть хорошие ребята, но я ни в ком не чувствую этой опасности. С моей точки зрения, есть много вокалистов в группах, есть вокалисты сольные, но в Японии очень мало тех, кого можно назвать «творческой личностью», которые могли бы взять на себе на сцене все. Но и среди них Хайд несомненно в первых рядах. Поэтому сейчас, когда я пою с ним на одной сцене, я отношусь с полной серьезностью, что не уступать ему.

И: Есть ли что-то, что Вы не можете сказать ему лично?
К: Хм.... (смех). Думаю, то что сейчас — самое лучшее. Время, в которое мы можем физически действовать, ограничено. Но если придет такое время, когда мы оба уйдем на отдых, то хотелось бы как-нибудь договориться и спеть вместе в маленьком клубе, тогда я был бы счастлив. Но наверное, надо сказать что-то серьезное... Я желаю, чтобы он и дальше естественным образом оставался на самом верху в музыкальной индустрии. Ради будущего японской музыки. И я верю, что так и будет. И еще я буду до самой смерти считать его своим другом. Хотя может быть, ему это будет несколько в тягость (смех).